«ТЮЗ должен быть центром всего нового, свежего и молодежного»

28 ноября 2008 года, 16:55

28 ноября исполнилось 80 лет нижегородскому театру юного зрителя. Одни из самых ярких моментов его существования пришлись на 1970−80-е годы, когда театром руководил Борис Наравцевич. О прошлом, настоящем и будущем театра корреспонденту РИА «Время Н» рассказала заслуженная артистка России, режиссер Елена Фирстова-Наравцевич.

— Елена Борисовна, что ждет зрителей и актеров на юбилее театра?

— Мы готовим одну за другой несколько премьер: 21 ноября состоялась премьера «Бременских музыкантов», потом на малой сцене будет премьера детского спектакля, который ставит Полина Стружкова, выигравшая грант «Молодые режиссеры — детям», и следом сразу — новогодняя сказка по мотивам «12 месяцев». Честно говоря, мы готовимся к юбилею, но как мы его организуем, пока не понятно. Но общими усилиями мы что-нибудь, конечно, сделаем и рассчитываем, что это произойдет 12 декабря. Нам хочется раскрыть историю театра, вспомнить тех актеров и режиссеров, которых уже нет сегодня с нами, и показать, какой это был театр раньше. Задумки большие, но при этом не хочется делать реквием, мемориал. Сейчас мы как раз придумываем форму этого действа. Правда, к реализации планов пока не приступали. Сейчас мы с утра до ночи репетируем новые спектакли.

— Вы не планируете открыть музей театра в связи с таким солидным юбилеем?

— Сколько я себя помню, столько и существует эта задумка. У нас много фотографий, большой архив. Нужен человек, который посвятил бы себя этому. Сейчас у нас появилась молодежь, которая будет заниматься пиаром театра, может, они это сделают.

— Когда говорят «Нижегородский ТЮЗ», неизменно вспоминают Бориса Наравцевича. Чем же так запомнился любителям театра ваш отец?

—  Действительно, до сих пор театр и в нашем городе, и далеко за его пределами связывают с именем папы. И мне это, конечно, очень приятно. У отца был такой темперамент, сама его суть была необычайно светлой и театральной. Он создавал праздничные спектакли, яркие и запоминающиеся. Когда мы только приехали сюда, он поставил здесь первый спектакль — «Три мушкетера». Это было что-то очень необычное и живое. До этого в городе был очень традиционный ТЮЗ — с большим количеством травести, каких-то стандартных спектаклей. И вдруг появилась очень смелая для того времени актерская форма существования — ироничная, юморная. Был не просто спектакль, был праздник, и эта энергетика передавалась всем зрителям. Папа заражал всех своим темпераментом. Он очень любил артистов и на репетициях не был диктатором: он очень много брал от актеров, и благодаря этому создавалась очень импровизационная атмосфера. Он приглашал артистов к сотворчеству. Он создавал обстановку, в которой все начинали фонтанировать идеями. И это всегда передавалось со сцены зрителям.

Когда папы не стало, кто-то из театральных режиссеров сказал: «Теперь театр будет очень долго умирать, пока не умрет. И только потом возродится. Но совершенно в другом качестве». И этот процесс действительно был. Хотя была очень сильная труппа, ставились новые спектакли, но что-то было не так. Я даже была вынуждена уйти из театра и достаточно долго работала со студентами театрального училища.

— Говорят, второе рождение театр начал переживать с приходом сюда Вячеслава Кокорина. Как изменился при нем театр?

— Я много слышала об этом режиссере. Разговоры о том, чтобы пригласить Вячеслава Кокорина в наш театр, велись еще в 1986 году, когда умер папа. Но у Кокорина тогда был очень сильный театр в Иркутске, и опасались, что он отвергнет предложение. Были, видимо, и другие причины — в общем, тогда не сложилось. В 2006 году, когда Кокорина все-таки позвали к нам, я познакомилась с ним, и мне он очень понравился. Он очень искренний в общении и делах. И с ним интересно работать.

Вячеслав Кокорин пригласил меня поставить в театре пьесу Макдонаха «Калека с острова Инишмаан». Прочитав пьесу впервые, я решила, что это что-то несусветное. Я не представляла, я-то тут причем? Но после третьего прочтения поняла, что, пожалуй, возьмусь за этот спектакль. Я пригласила своих учеников на молодые роли, взяла актеров театра, и мы начали работать. Когда мы показывали спектакль на областном театральном фестивале «Премьеры сезона», его приняли очень хорошо. И это был результат нашей общей работы с Вячеславом Всеволодовичем. Кокорин — человек очень талантливый и щедрый в этом своем таланте: он легко делится своими идеями и всегда с восторгом принимает чужие успехи.

— Известный театральный критик Олег Лоевский, привозивший в прошлом году в Нижний Новгород фестиваль «Реальный театр», сказал, что ненавидит ТЮЗы за их громоздкость. В его понимании театр для детей и молодежи должен быть маленьким, рассчитанным на 200 зрителей. Вы с ним согласны?

— Я отношусь к этому мнению двояко. С одной стороны, я прожила жизнь в этом помещении. И у нас здесь были замечательные спектакли. С другой стороны, когда мы играли последний папин спектакль «Дама с собачкой», я первая была за то, чтобы его сняли, хотя это была моя любимая роль. Потому что работать на этот зал, полный жлобов, которые гогочут в самый неподходящий момент, было невозможно.

Сейчас, наверное, появилась возможность что-то менять в театре. Мы в свое время тоже страдали от огромных размеров театра, но у нас не было выбора. Была разнарядка: такие-то спектакли играть на такое-то количество зрителей, и нам даже мечтать не приходилось о том, чтобы играть не на 800 человек, а на 250. Поэтому с этой точки зрения я Лоевского очень хорошо понимаю. С другой стороны, тут должна быть какая-то альтернатива. В идеале, на мой взгляд, нужен зал на 400−450 мест. Есть ряд спектаклей, которые могут быть рассчитаны и на большую сцену, но доверительного разговора в таких залах не получается. Зрители на задних рядах ни глаз не видят, ни лица, ничего. Были разговоры о том, чтобы перестроить имеющийся у нас зал, но, боюсь, если это и произойдет, то очень нескоро.

— Как вы оцениваете новые проекты, которые идут в театре, — «ARTстАРТ», «Другой ТЮЗ»?

— Я думаю, что все, что привлекает интерес к театру, это хорошо. Я с удовольствием посмотрела спектакль, который наши актеры поставили вместе со шведами в рамках проекта"Другой ТЮЗ". Что-то должно происходить в театре. ТЮЗ должен быть центром всего нового, свежего и молодежного. Если бы ТЮЗ действительно стал театром для молодежи, это было бы прекрасно. Потому что именно такого театра нашему городу и не хватает. Молодежь отвыкла ходить в театр, и я не знаю, каким образом их сюда привлекать.

— Этим летом в ТЮЗе набрали актерский курс РАТИ — ГИТИС. Почему родилась идея создания своей школы актеров?

—  Так уж сложилось, что лучшие выпускники нижегородского театрального училища едут в Москву. Получается, что нам, в Нижнем Новгороде, молодых актеров не хватает. Поэтому возникла идея набрать молодежь и воспитать ее так, как нужно для нашего театра, чтобы эти ребята постепенно вошли в репертуар и начали работать. Это очень здорово и для театра, потому что это гарантирует присутствие молодежи на сцене, и для самих студентов, потому что у них есть возможность играть в профессиональном театре. Пока мы набрали людей отовсюду, занимаемся с ними, и уже чувствуется, как из них складывается коллектив. Больше набирать мы никого не будем, это была, так сказать, разовая акция. Случайные люди понемногу отсеиваются и остаются самые увлеченные, влюбленные в театр.

Автор: Корр. Елена Жаркова