«Основная задача выполнена — появилось понимание того, что без развития культуры мы не можем двигаться дальше»

В 2014 году интерес к отрасли культуры был повышенным: события оказывались под прицелом внимания общественности, средств массовой информации, представителей власти. Работа велась по разным направлениям: театры активно представляли премьеры, музеи открывали в своих залах серьезные выставки, известные деятели искусства посещали Нижний Новгород, проходили концерты, различные фестивали. Параллельно с этим осуществлялась не менее важная деятельность по строительству и ремонту учреждений культуры, повышению зарплат их работникам. Всего в рамках Года культуры в Нижегородской области прошло более 15 тысяч мероприятий. Завершаясь, он переходит в Год литературы, и перед профильными учреждениями ставятся новые задачи. О том, чего удалось добиться в 2014 и какие планы строятся на 2015, корреспонденту РИА «Время Н» рассказал министр культуры Нижегородской области Сергей Горин.

— Сергей Александрович, Год культуры подходит к концу. В декабре прошлого годы вы говорили о том, что ваша основная цель на 2014 год — поддержать самодеятельное творчество. Насколько это удалось?

— Мы с вами говорили еще о том, что основная цель — привлечь внимание в целом к отрасли культуры и ее проблемам. Я могу сказать, что основная задача выполнена — свершился поворот в сознании людей. Появилось понимание того, что без развития культуры мы не можем двигаться дальше, и, лишь развивая эту отрасль, мы сохраняем сами себя — как нацию, как страну. Это, как мне кажется, произошло в сознании общества. Далее мы говорили о мероприятиях, которые будем проводить. Часть из них нам удалась больше, часть не реализована до конца в этом году, но это и не предполагалось. Вот, например, первый фестиваль молодежных инициатив в сфере культуры «ArtLook»: это проект не на год; главное, что он зародился, что мы дали возможность молодежи представить свои проекты и помогли им с реализацией. Молодежь, как самая активная движущая сила, получила поддержку, и я считаю, что это здорово.

Если говорить о каких-то конкретных событиях, то таких можно назвать несколько. Одно из них — мультимедийная выставка работ Ван Гога, которая породила множество идей работать в этом плане. Я знаю, что в Санкт-Петербурге идет подобная выставка французских импрессионистов, и я думаю, что нам тоже стоит использовать этот принцип.

В частности, обсуждалась возможность сделать мультимедийные выставки к 70-летию Победы. Сейчас рассматриваются 2 концепции, и надеюсь, что к апрелю мы такую выставку сделаем. Второе яркое событие — это фестиваль современной электронной музыки «Alfa Future People»: это очень большое событие, и ему тоже будет следовать продолжение в 2015 году. Мы также говорили о поддержке самодеятельном творчестве, и это, как мне кажется, нам удалось: первым проектом была выставка «Свобода творчества» в Нижегородском государственном выставочном комплексе. Совершенно неожиданно она стала популярной, вызвала большой интерес, и потом поехала по районам Нижегородской области. Вторая выставка этого проекта открылась 19 декабря. Я считаю, что мы выбрали правильное направление — уделять больше внимания самодеятельному творчеству. Чем больше людей заняты творчеством — дома или в учреждениях культуры, тем больше у нас просвещенных людей, тем больше мы сохраняем свою самобытность и культуру.

Еще одна из задач, которая перед нами стояла, это работа с молодежью. Дело в том, что молодые люди, не дожидаясь, пока проснутся областные структуры и окажут им внимание, сами стихийно развивают творчество — это в основном уличные виды искусств, танцы, графические работы, которые выполняются на фасадах домов, к примеру. Сотрудничество получилось очень интересное, и мы будем это развивать.

Коснусь еще такой темы. Меня спрашивали, почему на культуру в бюджете Нижегородской области заложено только 900 млн рублей. На самом деле в нее вкладывается намного больше: все, что у нас есть, вкладывается в культуру. Культура — это состояние нашего общества. И если исходить из этого, то весь бюджет — это и есть вложение в нее. А подробнее получается так: 900 млн рублей — это раздел культуры в бюджете, который подразумевает финансирование библиотек, театров, музеев, но туда не входит финансирование образовательных учреждений культуры, а у нас там обучается 30 тысяч человек. Это плюс еще столько же, но идет по разделу «Образование». Культура также финансируется через сельское хозяйство — например, когда коллективным хозяйствам для развития села оказывается бюджетная помощь, в том числе и для того, чтобы содержать учреждения культуры и строить новые — это тоже не учитывается. Не учитываются также вложения негосударственных организаций и частных лиц. Например, Объединенная металлургическая кампания вложила около 200 млн рублей в усадьбу Баташевых, а там целый район и муниципальный музей, где работают экскурсоводы, которые находятся на содержании муниципалитета, но здание принадлежит ОМГ. Автозаводский дворец культуры, например, — это тоже негосударственное учреждение, но работает оно как учреждение культуры. Если мы в совокупности сложим эти средства, то это не 900 млн рублей вовсе, а намного больше. Мы также можем рассматривать и строительство дорог как вложение в культуру — как возможность приобщения к ней для людей. При хороших дорогах культурные ценности становятся доступнее, поэтому, даже создавая дорожную инфраструктуру, мы даем возможность людям приобщаться к культурным ценностям.

В 2014 году у нас активизировалась выставочная деятельность: был хороший проект, реализованный с Российской академией живописи, ваяния и зодчества Ильи Глазунова, была выставка Петра Оссовского, сейчас в НГВК работает выставка скульпторов из Москвы, у Нижегородского государственного художественного музея получаются интересные проекты с музеем изобразительных искусств им. Пушкина. При этом очень интересна реакция нижегородцев — им это нравится.

Если посмотреть на возрастной состав людей, которые посещают выставки, концертные залы, театры, то там очень много молодежи. Сейчас у них модно быть просвещенным, интеллектуалом, приобщаться к искусству, быть здоровым, избавляться от вредных привычек. Я могу сказать, что 10−14 лет назад было не так. Тогда был редкий случай, чтобы молодежь ходила в тот же художественный музей, а сейчас очень много молодых посещают наши учреждения культуры. Казалось бы, скучно — картинки рассматривать, но их это привлекает. Возможно, люди устали от той недоброкачественной «пищи», которая идет от средств массовой информации, и им хочется чего-то хорошего и настоящего. Театр или концертный зал, например, дают возможность участвовать в сотворчестве, музей дает возможность беседовать с художником, не видя его самого. Музеи, хранящие нашу историю, дают возможность познавать ее — это как раз то, что очень нужно молодым людям.

— Вы затронули тему финансирования. Понятно, что в сферу культуры делается много таких вложений, которые не попадают в соответствующий раздел в бюджете. Но если говорить о каких-то конкретных вещах, на которые направляются бюджетные деньги — те же самые библиотеки зачастую пополняют свои фонды не в том объеме, который им требуется. Как быть с этим?

— Напомните мне годы, когда всего хватало? Денег всегда не хватает. Исходить надо из возможного, а главное — не потерять себя и не раствориться в «мировом котле». Да, хотелось бы большего — средств на приобретение книг в библиотеках, на ремонт в учреждениях культуры, на строительство новых. Хотелось бы! Но постепенно все равно происходят изменения, а прямо сейчас ничего не случится. Если оглянешься назад — на 7−8 лет — и сравнишь с тем, что есть сейчас, оказывается, что жизнь идет вперед.

Например, 10 лет назад здание усадьбы Рукавишниковых было разрушено, и казалось, что это уже безнадежно. Потеряли его? Нет. 10 лет назад вместо Зачатской башни зияла дыра, а сейчас Кремль замкнут. 5 лет назад улица Рождественская не имела такого вида, как сейчас. И так далее — это то, что бросается в глаза. То же самое по учреждениям культуры, и не только по Нижнему Новгороду, но и в области. Я могу рассказать о том, что сейчас близится к завершению. Например, окончание всех работ в культурном центре Большого Болдина. В течение 11 лет были попытки получить федеральные деньги: в этом году они наконец получены, и сейчас реализуются.

Заканчиваются работы в театре в селе Владимирском Воскресенского района, идут ремонты в Большом Мурашкино, в Ветлуге, устранена часть проблем в Варнавино, идут работы в Кулебаках — там восстанавливается красивое здание музея. В качестве пилотного проекта строятся два легко возводимых здания — дома культуры в Вачском и в Володарском районе, в борском колледже культуры заканчиваются работы в учебном корпусе. Работа двигается, хотя, казалось бы, средства не велики, и их не хватает. На будущий год тоже много планов, и я надеюсь, что все это будет появляться. Я полон оптимизма. В этом году я сделал для себя открытие, что многие бизнесмены вкладывают деньги в помещения, жертвуют деньги на восстановление объектов культурного наследия, помогают отремонтировать учреждения культуры. Они делают это на благотворительной основе, и при этом они не хотят известности. Это если как раз говорить о государственно-частном партнерстве: усадьба Баташевых, о которой я упоминал, является ярким примером этого. Или Пешелань, где добывают гипс и где идут вложения в развитие туристического бизнеса. Мне эта тенденция нравится.

— А если подробнее, как обстоят дела с оптическим театром в Воскресенском районе?

— На самом деле он не совсем оптический: идея оптического театра была 40 лет назад, когда изображение на стене получали через оптические приборы, а сейчас тот же эффект достигается мультимедийными аппаратами. Такие проекторы сейчас закупаются для театра. Там очень высокая степень готовности: завершаются работы в фойе, в зале, снаружи уже завершено, включено отопление. Сроки открытия пока не обозначены.

— Вы упомянули о том, что сейчас наметился поворот в общественном сознании по отношению к культуре. В чем это выражается?

— У нас залы не пустые. На днях была премьера оперетты «Мистер Икс» — в оперном театре был полный зал. Это говорит о том, что у людей есть интерес к этому виду творчества, именно к музыкальному спектаклю. Такие постановки как «Щелкунчик», «Лебединое озеро», «Спящая красавица» идут уже давно и всегда собирают полные залы — это балет, это красиво, и такого не было 10 лет назад. Если говорить о драматическом театральном искусстве, то драмтеатр всегда полный, театр «Комедiя» тоже.

Сейчас есть очень интересная тенденция: молодые актеры активизировались в самостоятельной работе. Они сами ставят спектакли, играют на малой сцене в ТЮЗе, в коридоре драматического театра, причем их работы очень глубоки и интересны, значительны по своему эмоциональному посылу. К примеру, «Машинистки» Александра Сучкова — на двоих актеров, герои которых проживают в одном помещении всю жизнь. Надо суметь передать возраст, драматургическую линию, ее развитие — это потрясающе! Они играют мимикой, движением, еще чем-то незаметным, что трудно описать. Не хочу критиковать, но в театре им. Вахтангова месяца полтора назад видел спектакль «Письма Евы», где играли Василий Лановой и Евгений Князев, но они совершенно не играли — меняли местоположение на сцене, позы, но эмоций не было! Я спрашиваю людей, которые меня пригласили туда: почему же так, это же великие люди? Сказали, что они уже 15 лет играют этот спектакль, более 300 раз, поэтому у них и нет эмоций. Я считаю, что тогда его надо снимать — нельзя, чтобы в театре так было.

Наши молодые актеры играют эмоционально и хорошо. Павел Ушаков поставил пьесу «Косметика врага» — это очень сильно. В молодых актерах есть желание, умение и полнота эмоций, все это передается зрителю. Такая форма как читка тоже очень интересна — там, как правило, представлены все возраста, и много молодых. Вообще это тенденция, что в наших театрах очень много людей разного возраста, очень радует. Это говорит о том, что вся наша система эстетического образования идет в правильном направлении. Кроме непосредственно образовательных учреждений, у нас работают учреждения эстетического образования, музыкальные школы, библиотеки, концертные залы — это все система образования. Совместными усилиями, в том числе с помощью средств массовой информации, их работа дает такой результат, что люди интересуются культурой.

— Раз мы уж заговорили о театре, какие еще постановки вы выделили бы в этом году? Было много премьер: «Коко Шанель», «Истории любви», «Опера нищих», «Свадьба Кречинского»…

— Спектакль «Коко Шанель» — это очень хорошее движение. Я не могу вспомнить, были ли с 1973−74 года постановки нижегородских авторов в музыкальных спектаклях. Тогда вышла оперетта Бориса Благовидова «Крутые повороты», и с тех пор я не помню ни одного спектакля, чтобы в музыкальных театрах ставилась пьеса нижегородского автора. Это прорыв. В спектакле были задействованы большие силы, поэтому я считаю, что такая постановка в нашем театре — несомненный успех. Там хорошие актеры, доступная, понятная и приятная музыка, все было сделано по правилам, в целом замечательный спектакль. То, что наши театры ставят классику, — это здорово, что ставят современных авторов, зарубежных и отечественных, тоже хорошо. То, что есть много спектаклей, где не надо задумываться — просто прийти и посмотреть, а потом уйти в хорошем настроении, тоже нужно людям. Я считаю, что у наших театров достаточно выверенный репертуар на все вкусы.

— Когда в Нижнем Новгороде проходил театральный фестиваль «Премьеры сезона», критики сказали, что в нижегородских театрах слишком много классики, и посоветовали обратиться к авангарду или андеграунду. Что скажете об этом?

— Слишком много классики никогда не бывает. Что такое классика? Это произведение, проверенное временем — значит, оно действительно хорошее. И то, что они являются основой репертуара, это здорово.

— Может быть, пора выпускать на большую сцену молодых авторов, которые ютятся в коридорах?

— Может быть. Мы говорим об этом с театральным сообществом — что надо сделать спектакли с большим участием молодых актеров. Потому что те спектакли, которые ставит молодежь, делаются при малом количестве актеров: понятно, что у них нет средств, они используют только свой энтузиазм и желание поставить спектакли. Надо пробовать.

— Какие планы на Год литературы у министерства?

— По плану состоится много мероприятий. Нас ждет несколько фестивалей — «Грамотный Нижний», «Светлояр русской словесности-2015», «Живое слово», «ЧитайГорький», различные литературные проекты, встречи с писателями, сайт к Году литературы, акции в метро, читки, проект «Нижегородское собрание сочинений», кинопоказы и многое другое.

Подумайте, что такое для нас наша речь? Я бы сказал, что наш русский язык является нематериальным объектом культурного наследия. Как к нему надо относиться? Надо его беречь. Язык разрушается очень сильно под внешним влиянием, порой даже искусственным. Например, на него всегда было давление: во второй половине 18 века его оказывал немецкий язык, в 19 — французский, но он довлел на 1 человека из тысячи, а весь народ разговаривал на своем языке.

— В это время язык обогащался, потому что в жизнь людей приходили новые явления и новые слова.

— Посмотрите Пушкина — много ли там заимствованных слов? Одним-двумя словами в год язык обогащался. А когда он обогащается «мерчердайзерами», «провайдерами», «девелопперами», это плохо. Сейчас давление на язык очень велико — благодаря средствам массовой информации в том числе. Ведь мы воспринимаем информацию не глазами, а на 98% на слух: слушаем радио, телевизор, журналиста, актера, который неправильно говорит…

— И чиновников?

— И чиновников слушаем, и доклады, в которых используются иностранные слова. Для чего они там используются? Потому что нет подобных русских слов, или просто чтобы показать, что ты умный и продвинутый? Интернет предлагает даже упразднить некоторые правила — например, не склонять имена собственные. Вот такое давление на язык сейчас происходит. Мой личный вывод, что, сохраняя язык, мы сохраняем себя. То есть, меняется язык, меняется мышление, а меняется мышление — меняется наша ментальность, и тогда мы уходим от того, кто мы есть на самом деле, становимся другими. Хорошо это или плохо, не знаю. У каждой национальности есть свои характерные особенности. Задача сохранить их или размыть? Весь русский язык очень богат. Мой любимый пример: три слова «Я тебя люблю». По-английски это «I love you», и иначе не скажешь. Я не имею в виду мелодику. В русском языке есть возможность перестановки слов «Я люблю тебя», «Я тебя люблю», «Тебя люблю я». От перестановки мест меняются эмоциональные оттенки. Возможно ли такое в английском языке? Это обогащает наш язык, вносит эмоциональные оттенки. Так надо его беречь! Нельзя жить схемой. Не зря же русский язык — это один из самых трудных языков для освоения. Я считаю, что задача Года литературы заключается прежде всего в сохранении такого нематериального объекта культуры как язык.

— И как мы его будем сохранять?

— Сохранять мы его будем циклом мероприятий, о которых я уже сказал. Хотелось бы, чтобы журналисты в том числе помогли нам, потому что это будет интересно. У меня также не угасает желание провести конкурс на самый читающий район Нижегородской области, на самый читающий населенный пункт. Думаю, что это было бы интересно. Нужно именно через осуществление таких проектов привлекать к русскому языку. В Год литературы я надеюсь на сотрудничество всех, кто заинтересован в этом — учреждений образования, средних, среднеспециальных, высших, надеюсь, что мы совместными усилиями будем этим заниматься. Если мы оставим Год литературы только библиотекам и книжным магазинам, это будет неправильно. И особенно мне бы хотелось, чтобы в этом году большую инициативу проявили сами средства массовой информации, потому что большую часть русского языка подают именно они. У русского языка есть много диалектов, которые еще сохранились, хотя они уже не такие, какими были 40 лет назад. Может быть, стоит показать красоту этих диалектов — интересная мысль.

— И в заключение ваше пожелание жителям региона.

— Я желаю нам всем жить в мире, достатке, в добром здравии, любви и уважении друг к другу. Если мы будем так жить, мы сохраним самих себя, сохраним национальную культуру и сделаем нашу жизнь красивой.