ВторникВт, 19 марта 12:36 16+
Сейчас  °C
USD$ 91,98 ▲0,11 EUR 100,24 ▲0,27

«Если за время, которое прошло, ты сделал что-то твердое, то можешь на это наступить и идти дальше»

25 августа 2017 года, 12:04

Информационное агентство «Время Н» публикует полный текст интервью с главой Нижнего Новгорода Елизаветой Солонченко для авторской программы Романа Скуднякова «Без галстука» на ТК «Волга».

— Здравствуйте, в студии Роман Скудняков, в эфире программа «Без галстука». Этот человек в детстве мечтал о благодарной и уважаемой профессии врача — хотел лечить людей, а в итоге он представляет тех, кого люди категорически не любят и постоянно ругают — депутатов. Именно на ее хрупкие плечи сейчас возложены надежды общества, только лечить вместо людей ей приходится целый город — улицы, площади и дороги. У нас в гостях единственная в современной истории Нижнего Новгорода женщина-мэр — депутат и глава города Елизавета Солонченко. Елизавета Игоревна, здравствуйте. Если сравнивать врача с главой города, то в какой специализации вы себя видите — терапевт, хирург или все же патологоанатом?

— В современной медицине есть такая новая специализация — диагност. Но если по вашей терминологии, то правильнее, наверное, говорить о терапевте, потому что важно определить диагноз и с ним вовремя направить к узкому специалисту.

— Наверняка вы слышали шутку, что женщина за рулем машины — это обезьяна с гранатой, а насколько опасна женщина у руля города?

— Остренький вопрос. Я сказала бы, что женщина у руля города — это, скорее, борец со стереотипами. Потому что, если начинать эту тему, то можно дойти до того, что все мужики — козлы, а все русские — пьяницы. Поэтому, мне кажется, стереотипы — не наша тема.

— Вы родились 15 марта. В этот день также родились: известный российский писатель, автор многих книг о войне Юрий Бондарев, который в 1994 году отказался принимать из рук президента Ельцина орден «Дружбы народов»; ученый, единственный российский лауреат Нобелевской премии по физике ЖорЕс Алфёров, который половину премии потратил на норковую шубу для жены; а также известная американская актриса, звезда сериала «Отчаянные домохозяйки» Ева ЛонгОрия, чья фигура, по мнению пластических хирургов, входит в тройку самых подражаемых в мире. Наверняка, вам из женской солидарности ближе Жорес Алферов, который купил жене норковую шубу?

— Я думаю, что надо не по дате рождения смотреть, кто близок. Тем более, что все они очень далеки от Нижнего Новгорода. Мне сейчас, не для красного словца, близок Нижний Новгород, и все мысли только об этом. А в Нижнем Новгороде на данный момент близко всё, что говорят нижегородцы, потому что основная тема, которую я сейчас чувствую — это необходимость повысить доверие жителей к власти. Это то, с чем я столкнулась фактически с первых дней, хотя чувствовала это и раньше, до избрания главой города.

— Семья, думаю, уже почувствовала, что вы стали большим руководителем — наверное, и дома так же рулите, как депутатами и чиновниками в администрации города? Как ваш муж борется с ролью «второго плана»?

— У нас в семье двуглавая модель управления, и о переходе на одноглавую модель вопрос не ставится. Поэтому у нас нет такого, что кто-то на втором плане, а кто-то на первом. Мы вместе, и это главное.

— В социальных сетях частенько выкладывают ваши фотографии — то с Булавиновым, то из автобуса, в котором вы ехали на работу. Не возникает у вас желания куда-нибудь сбежать от этих камер, которые вас, как главу города, ловят на каждом шагу? Или вам, наоборот, приятно, что теперь вас наконец-то стали узнавать?

— Я не задумываюсь об этом, потому что в данный момент это не имеет значения для решения поставленных задач. Конечно, я переживаю, если, допустим, что-то понимается неправильно. И с этой точки зрения начинаю думать: а как же донести информацию? Например, был такой случай: после заседания Городской думы, на котором произошло избрание меня главой города, в первую же неделю были громкие публичные слушания по «Красной Этне». Во время них, в присутствии более чем 100 человек, я сказала: «Дорогие жители, я вам гарантирую, что застройки не будет». Присутствовали также районные депутаты, которые подтвердили, что это решение уже принято. Это всё было сказано жителям и показано в прессе. Спустя неделю я подписала соответствующий документ с резолюцией публичных слушаний, в котором было сказано, что слушания состоялись, и на них принято решение о том, что застройке не быть. Обратилась, соответственно, с этим далее и получила документ, подписанный главой администрации. В нём было сказано, что вопрос о смене зонирования снимается. А дальше я удивилась — жители направили запрос Валерию Павлиновичу. Ну, думаю, бывает — просто кто-то что-то не узнал. Потом я ещё больше удивилась, потому что увидела митинг против застройки «Красной Этны». Дальше я ещё больше удивилась, потому что мне принесли заявку на следующий митинг против застройки «Красной Этны». Я позвонила представителям инициативной группы и спросила: «Скажите, пожалуйста, с чем же это связано?». Они ответили, что вообще не в курсе. Поэтому, возвращаясь к теме СМИ и узнаваемости — это мешает, потому что уже не понимаешь, как правильно доносить информацию, чтобы было однозначное понимание. Я не думаю, что это как-то специально раздувается — значит, наверное, мы ещё не умеем информировать; наверное, нужно ещё какие-то способы искать. А на тему узнаваний могу сказать, что если люди меня узнают, то подходят с вопросами. Это хорошо — значит, могу ответить.

— У вас встречи с утра до ночи. Вы говорите, конечно, что сами стараетесь читать сыну Савве книги, но явно это не всегда получается. Вам не жалко, что вы теряете время на вечерние совещания и субботние рабочие встречи, например, с предпринимателями, а могли бы потратить его на самых родных и близких?

— Нет. Я очень давно научилась делить всё на пустое и твёрдое. То есть, если за время, которое прошло, ты сделал что-то твёрдое, то ты можешь на это наступить и идти дальше, делать что-то следующее. А если ты сделаешь что-то пустое, то оно, как ноль. На него умножаешь, и всё остальное твёрдое, что сделано, становится нулём. Поэтому, отвечая на этот вопрос — важно делать что-то твёрдое, что помогает двигаться дальше.

— Ваша дочь сейчас учится на биоинженера в Англии. Не получается ли, что решение отправить ее за границу — это ваша в какой-то степени неудовлетворительная оценка нижегородским вузам?

— Начнём с того, что все, кто знает мою дочь, знаю, что слово «отправить» по отношению к Миле неуместно. Мила с самого раннего возраста была очень самостоятельным ребёнком, и она самостоятельно принимала это решение. Она закончила нижегородскую школу, причём сама трижды меняла школы, и не из-за смены места жительства, а по собственному желанию: то она хотела заниматься физикой, то — биологией. Она достаточно серьёзно относилась к поиску себя, к поиску того, что она может сделать интересного и полезного, поэтому это её собственный выбор. Она выбирала среди нескольких стран, и Англия — именно потому, что биоинжиниринг там на достаточно высоком уровне. И то, что я вижу сейчас по ней — она изменилась, причём в лучшую сторону. Например, во время каникул она ездит на велосипеде по Нижегородской области, и я вижу, что она стала больше любить и понимать нашу страну.

— Наша героиня закончила факультет ВМК в ННГУ имени Лобачевского и во многих интервью признается, что математическое образование очень помогло ей в жизни. Понятно, что с интегралами и сложными уравнениями вы справитесь, а вот под силу ли вам хитрые детские задачки? Давайте проверим! Нужно найти закономерность и определить ответ:

1 + 4 = 5

5 + 2 = 12

3 + 6 = 21

8 + 11 = ?

— Очевидно, здесь какой-то подвох. Нужно подумать серьезно.

— И все же?

— Я люблю подумать над задачами, если честно (смеется).

— Оказывается, существуют как минимум 2 очевидных решения этой задачки.

В первом варианте к слагаемым нужно добавлять сумму предыдущего равенства:

1 + 4 = 5

5 + 2 + 5 = 12

12 + 3 + 6 = 21

21 + 8 + 11 = 40 — это и есть искомый ответ.

Но есть и более сложная последовательность: для этого второе слагаемое нужно умножить на первое:

1 + (4×1) = 5

2 + (5×2) = 12

3 + (6×3) = 21

8 + (8×11) = 96.

— Мудрёно, однако. Могу только с уверенностью сказать, что для того, чтобы получить удовольствие от решения, надо подумать.

— В 90-е годы ученым было непросто — наверняка, вы и от отца это знали. Почему же вы пошли учиться на ВМК, на сугубо научный факультет, а не на экономфак, например, который был куда престижнее — баллов не хватило, или не рискнули ослушаться папу-профессора?

— С баллами всё было хорошо, и вообще я готовилась все предыдущие годы именно в медицинский институт, а там-то конкурс был самый высокий на тот момент. Вопрос не в том, что я боялась ослушаться. Просто мне отец тогда очень убедительно сказал, что особенно женщинам фундаментальное образование очень помогает с точки зрения систематизации. И я не ослушалась, а услышала его совет и благодарна ему за это.

— Знаю, что вы занимаетесь благотворительностью, но не любите о ней говорить. Обычно, когда не афишируют тему, есть, что скрывать. Вы чего-то стыдитесь?

— Тема благотворительности — очень внутренняя. У нас на эту тему были дебаты с очень уважаемыми людьми, когда мне предлагали получить награду «Феникс». Для меня это было очень сложным моментом, поскольку я считаю, что это неправильно — награждать за благотворительность. Мне возразили, что это продвижение. И я сейчас понимаю, о чём они говорили, потому что очень важно, чтобы люди захотели помогать, чтобы они заражались этим. Но в данной ситуации дело не в том, что я стыжусь, а в том, что, когда ты делаешь что-то личное, то очень хорошо, когда это остаётся внутри, и не надо об этом говорить. А когда начинается какое-то движение, в которое нужно вовлекать людей — тогда да, я об этом говорю, обращаюсь к нашему бизнесу, к предпринимателям с предложением: давайте вместе поможем городу, давайте попытаемся сделать социально-ориентированные проекты. И люди откликаются.

— Слышал, что у вас дома жил человек с инвалидностью, которого вы, по сути, усыновили, вы даже пандусы для него установили, а потом он умер от своей непростой болезни чуть ли не у вас на руках. Вам есть, что скрывать в этой истории?

— Этот вопрос для меня очень личный, потому что когда это происходит у тебя в доме, в семье, то становится семейной темой. Я вообще не хотела об этой ситуации говорить… Но это исключительный для меня момент. (пауза) Здесь важно то, что, когда я познакомилась с этим парнем, то узнала, что при его неизлечимом диагнозе он практически всю жизнь провёл в своей двухкомнатной хрущёвке, не выходя из дома. И на мой вопрос, чем можно ему помочь, он ответил, что просто хотел бы просто выйти за пределы квартиры, увидеть другую жизнь. Он всю жизнь провёл с мамой, мама о нём заботилась, всю себя посвятила ему, даже серьёзно заболела из-за переживаний. И я не могла не помочь. Это очень личное, но я считаю, что Дима дал мне гораздо больше, чем я ему. Он как лучик солнца, который осветил не только мою жизнь, но и всех, кого он коснулся. И люди потом становились добрее. Несмотря на свой очень молодой возраст и этот смертельный диагноз, он светил людям. И я счастлива, что он свои последние недели провёл за пределами своей квартиры. Он хотел побыть без мамы, и я действительно постаралась, чтобы моя семья стала его семьёй.

— Некоторые критики благотворительности, например, французский экономист Поль Лафарг, высказывали такое мнение, что помощь бедным — это всего лишь развлечение для богатых. Неужели это и впрямь может тешить собственное самолюбие?

— Ну, Лафарг — он ведь ортодоксальный марксист и сказал это в части критики буржуазного общества. Но, если серьёзно, то мне кажется, что помощь бедным — это для того, чтобы богатые (хотя я не люблю такую терминологию) стали добрее. И, в этой же терминологии, это больше нужно богатым, чем бедным, потому что гораздо тяжелее принимать помощь, чем её давать.

— Недавно одно из агентств по ипотечному кредитованию представило рейтинг самых комфортных для проживания городов России. Нижний вошел в пятерку лучших! Но при этом сами нижегородцы в интернете нередко называют его «Синезаборском» или городом разбитых дорог. Вам, как главе города, самой не стыдно за то, что рядом с такими достопримечательностями как Кремль и Чкаловская лестница соседствуют синие заборы, полуразрушенные здания и разбитые дороги?

— Я даже скажу больше: мне не только стыдно, но мне обидно и зло берёт, что это есть. Мы все говорим о том, что в мае этого уже не будет, но главное — не допустить, чтобы это снова возникало. То есть сейчас задача не в том, чтобы убрать те синие заборы, которые уже стоят, а в том, чтобы сохранить те деревянные уникальные дома, которые есть в Нижнем, чтобы они не скрылись за синими заборами и не стали обугленными. Поэтому — да, стыдно.

— Вы во всех интервью говорите, что любые решения готовы принимать, только посоветовавшись с нижегородцами. Вас не обвиняют, что вы как руководитель не знаете, что делать — отсюда и тяга к демонстративным советам?

— Нет, не обвиняют. Мне кажется, что всегда лучше сначала обсудить, а потом принимать решение. Потому что на том же примере «Красной Этны», который я привела — если вопрос обсужденный и понятный, тогда и принимать решение гораздо проще. Другое дело — механизм этого обсуждения. Ну, обсудила я со 100 жителями, а ведь есть ещё тысячи, которые не пришли на эти публичные слушания. Но ведь их мнение тоже нужно учесть. Это целая наука — медиация, умение договариваться. И как раз этот проект «Единой России» — «Комфортная среда» — он как раз об этом, о том, что люди, живущие во дворе, должны договориться. Получается не всегда, не с первого раза, зачастую нужно приглашать профессионалов-медиаторов, но сейчас, к сожалению, у нас во дворах так долго не делался ремонт, что люди в целом, ради того, чтобы хоть что-то было сделано, готовы договориться. Сложнее будет на следующем этапе, потому что действительно кто-то говорит, что лавочка необходима, а кто-то наоборот, считает, что она не нужна.

— В начале лета мы с ужасом наблюдали за тем, как из-за сильного дождя в городе затапливало центральные улицы — машины буквально плавали по дорогам, а пешком так и вовсе пройти нельзя было. А через год в июне у нас Чемпионат мира по футболу. А если вдруг с погодой не повезет и хлестанёт ливень, не уроним ли мы себя в глазах всего мира с нашими «венецианскими» лужами?

— Во-первых, опыт этого лета показал, что с чрезвычайными ситуациями мы потихоньку научились справляться. И, несмотря на аномальное лето, мы с ними справились. Я видела, как это происходило в Москве, там тоже затапливало, но там тоже справлялись в установленные сроки. Другое дело, что есть места, где вообще нет ливневой канализации, и это важнейшая проблема. То есть мы понимаем, что в аварийных ситуациях мы справимся, но вообще-то их быть не должно. Конечно, ливневая канализация — это дорого, это глобальный инфраструктурный проект, который задевает очень много сторон. И нам к нему нужно обязательно подойти. Конечно, мы не успеем это сделать до Чемпионата мира. Хотя в большинстве случаев проблема не в том, что ливневки нет, а в том, что она не прочищена. Например, на Совнаркомовской лужа возникает из-за того, что там ливневка забита. Сейчас там проблему устранили, прочистили. Уверена, что теперь мы будем это контролировать. А вот с такими проблемными зонами, как Сортировка, нужно к решению вопроса подходить масштабно.

— Польский философ Станислав Лем, известный тем, что в своих работах он предвосхитил создание искусственного интеллекта, однажды сказал: «Политик не должен быть слишком умен. Очень умный политик видит, что большая часть стоящих перед ним задач совершенно неразрешима». А вы бы себя к каким политикам отнесли — к не слишком умным или к тем, кто признает, что большую часть задач он решить не может?

— Я исхожу из того, что я всё-таки в данной ситуации не столько политик, сколько человек, который должен подумать и сделать. На самом деле, ведь необязательно человеку самому быть настолько умным, чтобы решать все проблемы. Важно уметь привлекать специалистов, слушать их и слышать. Нет никакой необходимости быть сверхумным человеком — достаточно позвать специалиста, у нас их хватает в Нижнем, а уж если вдруг даже нижегородские эксперты не смогут решить, то весь мир в нашем распоряжении.

— Какая у вас формула успеха?

— Думай и делай.

— В середине 19 века шведский врач Густав Зандер представил в Стокгольме изобретение, которое взбудоражило весь мир и сейчас активно используется в нашей современной жизни. Кстати, одним из первых покупателей этого изобретения была российская царская семья.

Если ответите правильно, получите книгу «Советский Горький». Если нет, «Детство» Максима Горького.

Что же такого он изобрел?
Бюстгальтер с водой
Первый тренажер
Гиря для пробуждения ото сна
Защитный футляр для усов


— Гиря. Я не знаю ответа, но из четырёх вариантов этот показался мне наиболее подходящим.

— Густав Зандер совершил настоящий прорыв — он создал первые тренажеры! Это был целый ряд устройств, которые помогали лечить позвоночник, качать бицепсы и даже увеличивать грудь! Его тренажеры были настолько популярны, что после Стокгольма ему пришлось открывать залы в Лондоне и Нью-Йорке. И действительно, одними из первых покупателей чудо-машин была российская царская семья. Из архивных документов известно, что в 50—60-х годах 19 века в Зимнем дворце появились два тренажера, на которых регулярно занимался император Николай I.

— Знаю, что вы каждый день занимаетесь пробежками на эллипсоиде. Почему же не бегаете на улице — боитесь, что вас замучают вопросами по коммуналке или природу не любите?

— Если бы я боялась вопросов от нижегородцев, то я не гуляла бы по городу и не стала бы главой города. Я очень много нахожусь на улицах города, хотя хотелось бы больше. Тренажёр удобнее в силу того, что погодные условия не влияют. И ещё скажу по секрету — считается, что-то время, которое я занимаюсь на тренажёре, я провела дома.



Картина дня
Рекомендуем
Общество
Елена Тихомолова: «От гепатита С избавиться легче, чем от вредных привычек»
Сегодня инфекция излечима на 100%.
Экономика
Глеб Никитин обозначил перспективы развития Нижегородского региона
В центре внимание — вопросы семьи.
Общество
Султан Хацуков: «Главный ресурс МЧС России — это человеческая жизнь»
О медицинском и психологическом обеспечении личного состава МЧС России рассказал заместитель начальника Главного управления МЧС, полковник Султан Мухадинович Хацуков.
Культура
Сергей Блохин — о своем творческом пути и любимых ролях
Он дал интервью «Волге 24».